Всё больше магазинов-галерей в москве: имперские размеры и вид на кремль

 

Главной темой международной выставки «venice biennale», проходящей каждые два года, в данный момент – в Сингапуре, являются и построенные, и неоконченные здания. Выставка включила в себя 31 строительный проект, среди которых есть и те, которые ожидают своего воплощения, что представляет дизайнерские идеи наилучшим образом.

 

На протяжении последующих трех месяцев люди со всего мира имеют шанс увидеть новые направления, в том числе и сингапурской архитектуры. На выставке представлены не только проекты, которые должны в скором времени быть закончены, но и те, которые даже невозможно, на первый взгляд, осуществить.

 

Однако именно такой подход помогает лучше вникнуть в творческий процесс. Павильон, стоимость которого составила около 800 тысяч долларов, имеет двойное пространство, что похоже на прошлую выставку, прошедшую в Сингапуре в 2004 году.

 

На форуме выставки уже приняли участие такие архитекторы, как Заха Хадид, отмеченная наградой Прицкера в 2004 году, (эта архитектурная премия схожа с премией Пулитцера), а также Тойо Ито, всемирно известный японский архитектор, который участвовал в проекте «vivo city». Процесс изучения идей конкурса является своего рода путем создания новых идей.

 

«Я думаю, что здесь много разнообразия. Это город со множеством зданий, и благодаря некоммерческой идее, вариантов и идей больше. Можно отдалиться от формулы оптимального коммерческого значения и перейти к другим вещам, культуре, пространству, удовольствию», – говорит Заха Хадид.

 

Новые идеи очень приветствуются на выставке. Дизайнеры смогли собрать все идеи в рамках одного павильона, где проходит конкурс дизайнеров. В выставке принимают участие представители из 50 стран мира. Поэтому предполагается, что мероприятие привлечет внимание общественности к творчеству.

 

 

 

 

В области архитектуры очень мало городов претерпели такое надругательство над собой, как Москва за последние десять лет: начиная от беспощадного разрушения значительных исторических достопримечательностей и заканчивая бумом возведения показушных лже-исторических имитаций. Так что я полагаю, новость о том, что Норманн Фостер, один из талантливейших дизайнеров в мире, спроектировал хвалёный торговый центр для Москвы, уже не должна казаться трагической.

 

Проект заменит одно из наиболее печально известных зданий советского периода, огромную гостиницу «Россия» эры 60-х, надменно возвышавшуюся над собором Василия Блаженного и Кремлём. Глянцевый комплекс зданий в классических тонах будет включать в себя 470 000 квадратных футов пространства под магазины, четыре гостиницы и концертный зал на 2 500 мест. Всё вместе составит самую большую строительную единицу в историческом центре Москвы со времён советской империи, разрушившейся 15 лет назад.

 

Безусловно, мысль о сотрудничестве с Фостером может воодушевить тех, кто надеется поднять архитектурные стандарты города, однако это, определённо, не самый лучший из его проектов. Комплексу не хватает структурной яркости, отличающей наиболее запоминающиеся из зданий архитектора, а странная смесь классических и современных элементов опасно близко граничит с пародией – в духе того среднего, завуалированного историзма, который мы так часто наблюдаем в ходе широкомасштабных застроек в городах, стремящихся выйти на мировой рынок. Проект похож на слегка причёсанное воплощение тех неистовых архитектурных столкновений, которые формировали город на протяжении веков и в конце концов воплотились в этом здании.

 

Разрушение «России» было, похоже, частью процесса очищения. Я признаю, что эта массивная раковина из стекла и бетона вряд ли была блистательным примером архитектуры 60-х. Будучи в 70-е годы ещё студентом, я прожил там какое-то время и смутно помню похожие на лабиринты коридоры, тараканов, обветшалые комнаты, легендарно нашпигованные подслушивающими аппаратами. Но с точки зрения 2007 г., в этом была некая освежающая, неприкрашенная прямота. Уничтожение этого здания надо понимать, как часть попытки стереть память о 70-х годах эпохи советского правления.

 

Гостиница «Москва», главный памятник сталинских времён, исчез. Здания конца 20-х гг., такие как дом Наркомфина Моисея Гинзбурга и клубы рабочих Константина Мельникова, являвшиеся работами, оказавшими одно из самых сильных влияний в xx в., лежат в руинах. Всё чаще эта история замещается тематическими парками в духе дореволюционной России, которые, как глянец, наносятся поверх истинной истории Москвы. Хотя дизайн Фостера никогда не опустится до подобного уровня, его вкрадчивая гладкость, тем не менее, тревожит…

 

Самой сильной стороной проекта являются изменения в городском планировании. Фостер начинает с того, что восстанавливает часть исторической структуры улиц, которая была разрушена при постройке гостиницы «Россия», что является достаточно разумным подходом.

 

Две главные пешеходные улицы тогда пересекались по диагонали в месте строительства. Основная вела от изгиба Москвы-реки к собору Василия Блаженного с его ярко окрашенными луковичными куполами и к Красной Площади. Вторая располагалась по оси к отдалённому куполу собора Христа-Спасителя и местной станции метро, ещё одной достопримечательности сталинских времён.

 

Перекрещивающиеся улицы делят местность на неравномерные участки с треугольной площадью в середине, которая и станет сердцем нового комплекса. Используя структуру улиц для обрамления видов на окружающие памятники, Фостер создаёт мощную визуальную связь с окружающими элементами города, ориентируя вас на исторические хроники, ведущие от средневековой России к советской эре и настоящему времени.

 

Вид на собор Христа-Спасителя, кричащую подделку, подводящую итоговую черту под созданием «нового» города, является кульминацией истории Москвы. Сталин взорвал подлинный храм в 1930-х годах, чтобы провести дорогу к Дворцу Советов, однако она так и не была достроена, а Хрущёв возвёл на этом месте один из самых больших в мире открытых бассейнов. После падения Советского Союза бассейн также был уничтожен, а церковь восстановлена как вариант или, вернее, эрзац оригинала. Эта структура ныне призвана скрыть расположенный под ней многоуровневый паркинг.

 

Контекст местности требует мощного утверждения современности. Но отдельные здания, которые спроектировал Фостер, разочаровывают. Хотя пока это не более чем наброски, они украшены причудливыми сочетаниями исторических элементов. Их форма, по существу, традиционна: это ряд внутренних двориков с магазинами, объединённых рядом крытых портиков. Фасад концертного зала обрамлён аркадами. Сам комплекс располагается над обширным подземным торговым центром, внутренние коридоры которого отражают структуру улиц, расположенных над ним.

 

Основная ось выглядит так, как будто её просто перенесли прямо из Парижа Гаусмана. Портики вызывают в памяти улицу Риволи. Аркады на фасадах – призрачное воспоминание об изначальном классицизме Рима, а также об апофеозе фашистской архитектуры.

 

Фостер известен как архитектор, который чрезвычайно любит ублажать крупных корпоративных клиентов. Его лучшие здания были спроектированы для людей, которым нужно что-нибудь свежее. В данной ситуации его клиент – русский девелопер s.t.t. Пока архитектор, несомненно, должен умиротворять московитов, желающих стереть неприятные воспоминания, но заканчивает он неясной ностальгией, несмотря на то, что его проект определённо превосходит постмодернистский нонсенс, возвышавшийся над Москвой в 90-х гг.

 

Однако давайте попробуем быть оптимистами. В некотором отношении план может рассматриваться как позитивный поворотный пункт. Ещё несколько лет назад казалось, что Москву мучают жестокие и разрушительные спазмы строительного бума. И не подлежало сомнению, что в бесценной истории будут прорублены просеки. С тех пор некоторые руководители уже начали поднимать вопрос о том, чтобы ряд находящихся под угрозой советских памятников был восстановлен.

 

Мегакомплекс Фостера может рассматриваться как шаг по направлению к просвещению, он экспериментален. Что-то в духе среднего дизайна, который, во всяком случае, берёт на себя задачу серьёзного планирования в одном из самых интригующих городов мира. Но мы все ждём ещё и архитектуру!